Сергей Иванович МухинПрофессор кафедры вычислительных методов (ВМ)
Читайте интервью
Интервью с профессором кафедры вычислительных методов Сергем Ивановичем Мухиным.
Да, они оба закончили мех-мат МГУ. Мой отец, Мухин Иван Сергеевич, в 50-60-е годы работал в институте точной механики и вычислительной техники, он был заместителем С.А.Лебедева, директора этого института. А моя мама, Казакова Раиса Константиновна, работала и до сих пор работает в институте прикладной математики им. М. В. Келдыша.
Да, полностью.
Вообще, я выбрал кафедру АСВК, но попал на кафедру ВМ.
Получилось это так: моя старшая сестра училась на кафедре ВМ, ее друзья были и моими друзьями, а Александр Андреевич Самарский знал меня и моих родителей. Насколько я понимаю, они со Львом Николаевичем Королевым договорились и принудительно отправили меня на кафедру вычислительных методов, за что я до сих пор им обоим благодарен.
Я оказался одним из последних студентов, которые слушали его лекции по численным методам. Александр Андреевич разместил в своем полугодовом курсе «Введение в теорию разностных схем» практически все основы численных методов и разностных схем, и при этом он не особо беспокоился, как мы весь этот объем перерабатываем, успеваем ли мы что-нибудь понимать или нет. Однако, именно из его лекций я понял суть численных методов.
Сергей Иванович МухинПрофессор кафедры вычислительных методов (ВМ)
Читайте интервью
Хороший лектор.
Абсолютно лояльно. Чем больше человек знает, тем мягче он принимает. К мелочам не придирался, но если кто-то не знал чего-то основного, то ставил «два».
Был и остается – Попов Юрий Петрович – на тот момент ученый секретарь ИПМ им. М.В.Келдыша, потом он стал заместителем директора, а затем директором. Его мне 1978 назначил Александр Андреевич, за что ему большое спасибо. Юрий Петрович очень хороший ученый и замечательный человек с большим чувством юмора и выдержкой. Если у меня есть какие-то достижения, то это, в основном, благодаря той школе, которую я прошел и прохожу у него.
Кстати, на кафедре я остался тоже благодаря Александру Андреевичу Самарскому. Oн сказал мне: «Будешь работать по специальности либо здесь, либо нигде».
Просвещенная монархия – это стиль работы наших великих.
Все задачи, которые решались, обсуждались на кафедре коллективно. Студенты и аспиранты участвовали в семинарах, на которых они рассказывали о своей научной работе. Половину времени мы проводили в институте прикладной математики, где считали эти задачи. В общем, было весело.
Разным: иногда взрывным, иногда необыкновенно добрым, но никогда не был скучным. То выговор вынесет, то похвалит, то уволит, но всегда все по делу... Очень языкастый. Если он хотел кому-то что-то объяснить, то делал это коротко в афористичных выражениях. Например: «Вы работаете в режиме «одинокого волка»». Подразумевалось, что работать надо в коллективе. Или в адрес нерадивого аспиранта: «Вы должны работать как одинокая прачка с семью детьми».
Другая типичная картина. Идет Самарский по коридору, широко и добро улыбаясь, навстречу – сотрудник. Самарский: «Вы очень хорошо выглядите». Сотрудник собирается благодарить. Самарский: «Значит, мало работаете!».
Да и очень хорошо подбирал сотрудников. Народ вокруг него всегда собирался яркий. По почерку он мог определить характер человека, иногда этим пользовался при приеме на работу.
Он ничего не пытался. Он работал и требовал, причем иногда довольно жестко. Словом, «слуга царю, отец солдатам». Бывало всякое: и когда наказывал, и когда спасал в различных ситуациях, в которые попадали по глупости.
По-серьезному мне, в общем-то, ни разу...
Каждый раз, заходя к нему в кабинет, я думал: «Что будет сегодня? Что сделано? Что не сделано?» – и никогда не мог предсказать, как и на что он отреагирует. Такая же ситуация была и с А. Н. Тихоновым – я не знал, что они скажут в следующий момент. Как правило, реакцию людей на какой-то вопрос или сообщение можно предсказать. Но их реакцию, ни Самарского, ни Тихонова, угадать я не мог: она всегда была нетривиальная, вне зависимости от события или темы.
Подработки были, конечно, но бросать родное учреждение мне никогда в голову не приходило. Материальные трудности имели место, были у меня и предложения интересные, но все-таки мне удалось удержаться от перехода в финансовые структуры.
То, что я сейчас скажу, относится как к учебному процессу, так и к науке: все делается хорошо, насколько это возможно в существующей ситуации. На факультете очень большое количество людей, способных выполнить организационную, педагогическую, научную работу, способных сделать все быстро, самостоятельно принимать решения и нести ответственность за эти решения. Иногда бывает трудно в других коллективах – постоянно идут длинные разговоры: как сделать, что сделать. У нас же на факультете все решения принимаются оперативно, всегда можно рассчитывать на эффективную помощь со стороны всех его подразделений. Еще хочу отметить очень важный момент –доброжелательность в коллективе по отношению к друг к другу и по отношению к студентам.
Сергей Иванович МухинПрофессор кафедры вычислительных методов (ВМ)
Читайте интервью
Очень долго школа Самарского, Келдыша, Тихонова занималась вещами исключительно технологическими: атомные бомбы, атомный реактор, управляемый термо-ядерный синтез, и т.д. – словом, всем, что было связано с химией и физикой. Ясно было, что надо двигаться куда-то дальше и в сторону. Начали смотреть в окрестностях, искать новые области приложения. Как раз в это время в университете возник факультет фундаментальной медицины, и Андрею Лукшину пришла в голову идея заняться математическими методами в этой области. Это было, кажется, в 1996 году. Он предложил Самарскому встретиться с деканом факультета фундаментальной медицины – Олегом Стефановичем Медведевым. Встреча состоялась и была довольно длительная. Присутствовали А. А. Самарский, А. П. Фаворский, А. В. Лукшин и я. Олег Стефанович - человек очень интересный, европейски ориентированный ученый. Он предложил некоторое количество направлений, в том числе чисто программистских, связанных с информационными вещами, теле медицину и математическое моделирование заболеваний, например, сердечно-сосудистых систем. Начались дискуссии, было проведено несколько неформальных совещаний, и мы пришли к выводу, что система кровообращения – это наше: механика сплошной среды (хотя потом оказалось, что одной механикой не обойтись). Возглавил работы А.П.Фаворский. С тех пор достаточно большая группа сотрудников, аспирантов и студентов кафедры довольно успешно занимается разработкой математических моделей гемодинамики (кровообращения). Школа А.П.Фаворского в области математического моделирования хорошо известна за пределами факультета, защищено много диссертаций. Надо сказать, что многие наши работы в этой области существенно опережают западные.
На одно из первых занятий я принес видео камеру и попросил своего друга поснимать. Просмотрев отснятое, я сам себе ОЧЕНЬ не понравился и долго боролся за то, чтобы ужасы увиденного не повторялись.
Об успехе не мне судить, но если преподавателю интересно, если он предмет знает, то и студенту тоже интересно. Кроме того, важно, чтобы к любому студенту, вне зависимости от уровня его подготовки и от его характера, у любого преподавателя было абсолютно одинаковое корректное, доброжелательное отношение. Все личные проблемы преподавателя остаются за дверями: улыбка в 32 зуба (если они остались) при входе в аудиторию, а в аудитории уже - только дело. И, конечно, сугубая объективность в оценке действий: я должен поставить зачет «за дело» и не поставить зачет «за не дело».
Помните, «Понедельник начинается в субботу...»? «Человек становится магом..., когда работать ему становится интереснее, чем развлекаться в старинном смысле этого слова». Я, конечно не маг, но стараться надо...